(Из книги А.Б. Орлова "Психология личности и сущности человека")
Если отвлечься от всех идеологических клише, то возникает следующий вопрос: что в действительности происходит в психотерапевтической, педагогической и политической практике, когда ими начинает овладевать гуманистическая идея? Во-первых, такая практика начинает субъективизироваться. Все проблемы, какими бы частными или, напротив, глобальными они ни казались (от конфликта в конкретной семье до проблемы всеобщего разоружения), рассматриваются как сугубо человеческие проблемы. Иначе говоря, любая гуманистическая практика начинает осознавать и признавать значимость не столько объективных стоятельств (вещей, сил, условий и т.п.) и даже не столько мыслей и действий людей, сколько их глубинных переживаний, эмоций и чувств.
Во-вторых, такая практика становится все более и более диалогичной и феноменологичной: психотерапевт, педагог, политик, работающий в гуманистической традиции, не стремится к достижению своих собственных целей, не превращает других людей в средства достижения этих целей; он пытается понять и адекватно выразить одновременно и свои собственные переживания, и переживания своих партнеров по межличностному общению; стремясь стать все более эмпатичным (сочувствующим) и конгруэнтным (искренним в выражении собственных переживаний), он гораздо больше внимания начинает уделять не тому, что происходит вовне, а тому, что происходит внутри, во внутреннем феноменологическом мире своего Я и Я своих партнеров. В-третьих, гуманистическая практика вполне осознанно отказывается от парадигмы целенаправленных психотерапевтических, педагогических, политических и подобных воздействий, в ходе которых неизбежно манипулирование людьми, затрудняющее их самодетерминацию и самоактуализацию; эта практика альтернативна «лечению», «преподаванию, «формированию», «осуществлению руководящей роли» и т. п. Но в отличие от них она создает условия для свободного развития людей, т.е. развития, осуществляющегося в соответствии с их собственными целями и стремлениями. Современный гуманизм, творцом и ярким представителем которого был К.Роджерс, кардинально отличается от прежнего развенчанного и развенчавшего себя социального (экономического и политического) гуманизма прежде всего своим предельным психологизмом: ни социальный прогресс, ни экономическое благополучие, ни политическая борьба не являются гуманизирующими, очеловечивающими мир факторами; гуманный облик и свобода человека не есть следствия каких бы то ни было действий и усилий, направленных на внешний объективный мир и на других людей, воспринимаемых как часть этого мира. Внешний (внепсихологический) мир не может быть источником и средством гуманизации, так как он сам нуждается в очеловечивании. Нравственный прогресс человека имеет другой источник и другие средства. Внутренний (психологический) мир, человек как «остров внутри себя» (К. Роджерс) становится ареной действия современного гуманизма, психология — его главной наукой.
Все это раскрывает суть одного из важнейших парадоксов гуманизации (которому, кстати, еще предстоит, по-видимому, особенно остро и болезненно проявиться у нас, в нашем буквально пропитанном духом тоталитаризма обществе): нельзя гуманизировать человека извне, нельзя сформировать у него гуманистические убеждения, лишь изнутри можно создать условия (психологические!), в которых человек сам придет к этим убеждениям, свободно выберет их. Убеждения не формируются извне, но выбираются и выстраиваются изнутри. Материалом для их построения может стать лишь внутренний опыт самого человека. И кем бы ни был тот, кто стремится способствовать гуманизации действительности, — психотерапевтом, педагогом или политиком, он сможет содействовать этому процессу только в том случае, если сначала проделает определенную внутреннюю работу с самим собой. В конечном счете любая гуманизация — это прежде всего гуманизация (и гармонизация) отношений личности человека с его сущностью (внутренним аутентичным Я).
Чтобы стать условием гуманизации мира и других людей, человек должен сначала научиться безоценочно принимать, активно и эмпатически выслушивать и конгруэнтно выражать свое подлинное Я. На наш взгляд, величайшая заслуга К. Роджерса как человека заключается в том, что он смог выполнить эту сложную внутреннюю работу становления hоmо-humаnus — человека гуманного; он ввел всех нас в ту «лабораторию гуманизма», через которую так или иначе пройдет каждый, кто стремится открыть, воплотить и утвердить сначала в самом себе, а затем и во взаимоотношениях других людей рах humana — гуманный мир.
|